Счастье в подарок - Страница 30

— Мне нет прощения…

— Перестань! Срыв наверняка был чем-то вызван, — убеждал Дариус.

— Хотелось бы верить, — немного успокоился Ксандер, — но…

— Никаких «но», — снова перебил его брат. — Мы оба пострадали от его рук: ты физически, а я… Ты не представляешь, какое горькое чувство вины я испытывал все эти годы.

— Вины? — удивился Ксандер.

— Да, черт возьми, потому что он не трогал меня! — Побледнев, почти как его брат, Дариус заметался по комнате. — Сколько раз я пытался отвлечь его гнев на себя, но это не срабатывало. — Он тяжело дышал. — Я все время думал, что должен поступить как-то иначе. Наверное, следовало…

— Ты не виноват, Дариус. — На этот раз пришла очередь Ксандера успокоить его.

— Я чувствовал вину! Последний раз, когда он избил тебя… я хотел заставить его остановиться!

— Знаю, Дариус, — прошептал брат. — Мы с мамой всегда знали, но боялись спросить и убедиться в справедливости подозрений. Я решил вообще не думать об этом, а мать выбрала другой путь — она избегала «лишних» вопросов, поэтому почти перестала разговаривать с тобой.

— О чем ты? — Дариус выглядел ошеломленным.

Энди чувствовала себя все более неловко, оказавшись невольным свидетелем очень личного разговора. Если бы Дариус не переживал сильнейший эмоциональный стресс, вряд ли допустил бы, чтобы посторонний человек узнал так много интимных подробностей о семье Стерн.

— Пожалуй, мне пора уйти и оставить вас вдвоем продолжать беседу, — заметила она, отступая к двери.

Явно забывшие о ее присутствии, братья взглянули с недоумением.

— Когда у тебя будет время, позвони мне, пожалуйста, и сообщи о состоянии Ксандера, — мягко попросила она Дариуса и с улыбкой повернулась к Ксандеру: — А тебе желаю скорейшего выздоровления. Твой брат очень любит тебя.

— Знаю, — тихо ответил тот.

— Я провожу тебя, Миранда, — спохватился Дариус.

— Спасибо, не стоит.

— Позволь мне. — Дариус не слушал возражений. — Вернусь через пару минут, — обернулся он к брату на пороге, а в коридоре извинился перед Энди: — Прости, что тебе пришлось выслушать все это.

Но Энди вовсе не сожалела. То, что она узнала из разговора, на многое проливало свет. Как она и думала, сложные отношения в семье, отчужденность Дариуса, его конфликт с матерью — все уходило корнями в детство, проведенное с отцом, склонным, как выяснилось, к насилию, и с матерью, которая предпочитала ничего не вспоминать и не обсуждать после его смерти.

Она сжала ладонь Дариуса:

— Тебе обязательно надо откровенно поговорить с Ксандером.

— Мы уже начали разговор, — кивнул Дариус. — Спасибо, что привезла меня в больницу. Я свяжусь с тобой, когда все улажу.

— Не думай обо мне, — пожала плечами Энди. Ей не хотелось, чтобы Дариус чувствовал себя обязанным звонить ей или встречаться. — Гораздо важнее сейчас наладить отношения с братом и матерью.

— Они довольно запутанные, правда?

— Сложные… как мне показалось. Но ты справишься, — добавила она с уверенностью.

— Восхищен твоей верой в мои способности, — усмехнулся Дариус. — Однако мне стоило сделать это много лет назад.

— Придется заняться сейчас.

— Не сомневаешься во мне?

— Ты Дариус Стерн. Какие могут быть сомнения?

Он взял ее ладони в свои:

— А ты Миранда Джейкобс. И ты снова будешь танцевать.

— Что? — изумленно подняла брови Энди.

— Ты должна выступить с балетным номером на концерте моей матери, Миранда.

— Не уверена… — запнулась она, растерявшись. — Подумаю об этом.

— Вот и отлично, — сказал Дариус, легко сжал ее пальцы и отступил. — Позвоню позже, — обещал он.

— Мама, я хочу поговорить с тобой… Миранда?

Энди подскочила от неожиданности, услышав голос Дариуса, и тонкая чашечка китайского фарфора зазвенела о блюдце в ее дрожащих пальцах. Она повернула голову к двери бело-голубой, элегантно обставленной гостиной Катерины Латимер. Прошло пять дней с того воскресного вечера, когда Дариус по телефону успокоил ее: по словам врачей, Ксандер быстро шел на поправку. Больше он не звонил ей.

Догадаться о причине нетрудно: Дариусу не понравилось, что она присутствовала при его разговоре с братом. Но были и другие обстоятельства. В воскресенье они занимались любовью. То, что он не звонил с тех пор, означало только одно: он запоздало сожалел об этом. Возможно, поначалу она даже привлекала его, вызывала желание, но оказалась просто не в его вкусе.

Глядя на Дариуса, одетого, как всегда, в безупречный деловой костюм, она с трудом верила, что он тот самый мужчина, с которым она обменивалась интимными ласками менее чем неделю назад. Однако жар, мгновенно охвативший ее тело, не оставлял сомнений.

Под настойчивым взглядом карих глаз она словно лишилась дара речи.

— Миранда? — повторил он с хрипотцой.

Энди осторожно поставила на кофейный стол хрупкую чашечку и поднялась, сдерживая дрожь в коленях: неожиданная встреча с Дариусом совершенно выбила ее из колеи. К счастью, на запланированную встречу с Катериной Латимер она надела строгую зеленую блузку, черные шелковые брюки от-кутюр и успела красиво уложить волосы, так что вполне могла соперничать с Дариусом в элегантности.

Энди с улыбкой повернулась к хозяйке:

— Думаю, на сегодня мы все обсудили, Катерина. Оставляю вас для разговора с сыном.

Пожилая женщина не скрывала удовлетворения:

— Как я рада, что ты изменила свое решение!

Энди все-таки послушалась совета Дариуса и решилась выступить на благотворительном концерте. Конечно, его уверенность сыграла не последнюю роль в исходе мучительного раздумья — хватит ли у нее физических, а главное, душевных сил, чтобы снова выйти на сцену с балетным номером. Но ведь Дариус не сомневался в ней! Во время сегодняшнего визита в дом Катерины Латимер она дала окончательное согласие.